Когда родился и умер Иисус из Назарета
Глава1. Когда родился Иисус из Назарета
Читатели Нового Завета знают, что Иисус и большинство его учеников являются выходцами из Галилеи – северной области Палестины. Однако всем просвещённым евреям было известно, что только рождение в иудейском городе Вифлеем могло служить первым признаком мессианского достоинства будущего “Царя Иудейского”, ибо так написано в древних пророческих книгах.
Евангелисты Матфей и Лука коллизию с местом рождения и местом проживания решают по-разному и с противоположных позиций. У Матфея родители Иисуса – коренные жители Вифлеема, где в их собственном доме и происходит рождение младенца. «Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: Где родившийся Царь Иудейский? ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему» (Мф, 2, 1-2).
Далее Матфей описывает, как царь Ирод поручает волхвам найти младенца и потом известить его обо всём. Путь волхвам указывает звезда, которая приводит их в Вифлеем. «И вошедши в дом, увидели Младенца с Мариею, матерью Его, и падши поклонились Ему; и открывши сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну. И, получивши во сне откровение не возвращаться к Ироду, иным путём отошли в страну свою» (Мф, 2, 11-12). В Русской библии применительно к слову «волхвы» даётся сноска, определяющая их, как «мудрецы». В энциклопедических и научных изданиях волхвами называют служителей религиозных культов (жрецов) в Древней Руси дохристианского периода. Относительно самого происхождения данного слова следует признание того, что его этимология остаётся неясной. Попытки объяснения имеются, но их трудно считать убедительными. В связи с этим мы предлагаем свой вариант, который можно записать в виде следующей псевдоматематической формулы: Волхв = Волос + хвалить, где Волос (он же Велес) – один из главных богов языческого Пантеона у древних славян. Таким образом, волхв – это человек, воздающий хвалу богу Волосу, т.е. или жрец этого бога, или его убеждённый пропагандист. Что касается умственных способностей этих людей, то вполне возможно, что они заслуживают определения «мудрецы».
В средние века, когда Церковь жестоко преследовала всяческие проявления магии (чародейства, волхования), положительный образ волхвов-дарителей вступал в противоречие с церковными установками на физическое уничтожение носителей магической культуры. Поэтому для идеологической поддержки своих акций церковники совершили подмену: место волхвов заменили так называемые «восточные цари». Им даже присвоили имена: Валтазар, Каспар и Мельхиор. Изображения этих царей и сейчас можно видеть на полотнах тех художников, которые выполняли заказы Церкви. Считалось, что будущего царя Иудеи должны приветствовать равные ему по статусу цари из сопредельных стран, а не какие-то безымянные волхвы (маги).
На первый взгляд замена магов на восточных царей может показаться удачной идеей, если бы не вопрос: Каким образом цари могли узнать о рождении младенца и его местопребывании, не обладая магическими знаниями и магической практикой?Впрочем, желающих задавать подобные вопросы в те времена было мало.
В целом, всё это пышное действие в сюжете Поклонение и принесение даров плохо соотносилось с реальной обстановкой в Палестине и вокруг неё. В принципе считалось нормальной ситуация, когда некоторые царственные особы, чтобы завоевать благорасположение более богатого и могущественного властителя, прибывали с дарами и поздравлениями в столицу этого государства по случаю рождения наследника престола. Дело, однако, в том, что Иудея того времени не была тем могущественным государством, от намерения и поведения которого зависела судьба соседних стран. Для доказательства этого тезиса следует рассмотреть тот исторический фон, в который были «встроены» евангельские события и евангельские персонажи.
Упомянутый евангелистом царь Ирод – реальный исторический персонаж, получивший полное наименование «царь Ирод Первый Великий». К сожалению, плотный кокон из мифов и небылиц вокруг фигуры Ирода не позволяют дать объективную и непредвзятую характеристику этому историческому деятелю. Между тем, царствование Ирода достаточно подробно освещено в трудах выдающегося еврейского историка Иосифа Флавия «Иудейская война» и «Иудейские древности». Здесь даётся описание и оценка как деяний Ирода, так и его личностных качеств. Сам И. Флавий был вначале одним из руководителей начавшегося в 66 г. н.э. народного антиримского восстания, но после своего пленения и разгрома восставших сблизился с первыми лицами Римской империи, получил по их милости римское гражданство, а также право работать с архивами и заниматься историческими исследованиями в Риме, где прожил около 25 лет.
Согласно И. Флавию, путь Ирода к царской власти не был прямым и гладким, хотя его стартовые жизненные позиции были перспективными. Речь идёт, прежде всего, об его отце по имени Антипатр. Хотя последний не принадлежал к правящей династии Маккавеев, однако, он сумел достичь высокого общественного положения в то смутное время, когда Иудея, обретшая свою независимость после 170-летнего македонского владычества, вошла в полосу борьбы за власть представителей родовых кланов и религиозных групп.
После того, как Рим в борьбе против наследников Александра Македонского завоевал Сирию в 64 г. до н.э. и превратил её в римскую провинцию, соседняя Палестина также вошла в сферу римских интересов в противовес интересам Аравии и Парфии. К этому времени Гиркан и Аристобул – сыновья умершего иудейского царя Александра Яная развязали гражданскую войну в борьбе за царскую корону. Здесь и появляется на исторической сцене Антипатр – богатый и знатный человек из Идумеи (территория на юге Палестины). Считая, что властолюбивый и вероломный Аристобул будет представлять для него личную угрозу, Антипатр выступил на стороне первородного Гиркана. Вместе они убедили римского полководца Помпея сместить с царского престола Аристобула и сделать царём Иудеи Гиркана, имевшего на этот титул больше прав в силу своего первородства. Помпей понял, что противостояние иудейских лидеров открывает хорошую возможность завоевать страну без чрезмерных усилий со стороны Рима, поэтому он развернул свои легионы из Сирии в Иудею, как бы на стороне Гиркана, и подступил к Иерусалиму. Штурмовать сам город не пришлось, так как приверженцы Гиркана открыли городские ворота, а сторонники Аристобула перешли в храмовый комплекс и приготовились к обороне.
На третий месяц осады римские воины проникли на храмовую площадь и вместе со сторонниками Гиркана уничтожили оборонявшихся иудеев. Помпей при осмотре храма не смог преодолеть своего любопытства и вошёл в Святое Святых. Вот как этот эпизод отображает И. Флавий: «Помпей, в сопровождении своей свиты, вошёл в то помещение храма, куда доступ был дозволен одному лишь первосвященнику, и осмотрел всё его содержимое: подсвечник с лампадами, стол, жертвенные чаши и кадильную посуду – всё из чистого золота, — массу сложенного фимиама и храмовый клад из 2 000 талантов. Однако он не коснулся ни тех, ни других драгоценных вещей. Более того, на следующий же день после штурма он дозволил очистить храм и возобновить обычное жертвоприношение. Гиркана он утвердил в должности первосвященника, так как во время осады он показал себя чрезвычайно преданным» (И. Флавий. Иудейская война).
Итак, Гиркан не стал царём Иудеи, которая утратила свою государственность и перешла под полное подчинение Риму. Что касается Антипатра, то он довольствовался тем, что его противник Аристобул потерял царскую власть и в качестве пленника был переправлен в Рим. Однако, лучшие дни Антипатра были ещё впереди: когда римляне предприняли свой большой военный поход в Египет, то он проявил себя в качестве очень полезного и храброго союзника Юлия Цезаря и его полководцев. Со своей стороны Ю. Цезарь не остался неблагодарным: он предоставил Антипатру римское гражданство, освободил от уплаты налогов и в качестве особой милости назначил его своим наместником в Иудее. Естественно, что все дети Антипатра также обретали римское гражданство.
Чтобы облегчить себе бремя управления страной, Антипатр назначил своего старшего сына Фазаеля начальником Иерусалима и окрестностей, а более молодому сыну Ироду передал в управление Галилею. Будучи энергичной натурой, Ирод в скором времени заслужил благодарность жителей Галилеи и соседних районов Сирии, уничтожив разбойничьи шайки, которые, не разбирая границ, терроризировали мирных жителей. В благодарность за это сирийский наместник передал Ироду в управление дополнительно Самарию и Келесирию.
Наступило время, когда сама Италия и её провинции оказались разделёнными вследствие гражданской войны, последовавшей после убийства Ю. Цезаря республиканскими заговорщиками во главе с Брутом и Кассием. Эти события пошли на пользу Ироду, поскольку Марк Антоний передал ему и Фазаелю в управление всю Иудею, поскольку отец братьев Антипатр уже расстался с жизнью (его отравили). Как раз в это время под лозунгом освобождения Иудеи от римского господства в дело вступил сын Аристобула Антигон с намерением стать царём Иудеи. Свои претензии на царскую корону Антигон решил реализовать с помощью парфян – заклятых врагов Рима. В ожидании крупной награды со стороны Антигона парфяне вторглись в Иудею и возвели его на престол. Брат Ирода Фазаель оказался в руках Антигона в качестве заложника. Поскольку Антигон считал своё положение достаточно прочным, то Фазаель недолго оставался в живых.
Такое развитие событий вынудило Ирода искать поддержки и защиты в Риме, куда он отправился, предварительно препроводив мать и других родственников в крепость Масада. В Риме исполнительную власть представляли Марк Антоний и Октавиан Август, которые убедили сенаторов в том, чтобы назначить Ирода царём Иудеи и поддержать его усилия по свержению Антигона, принявшего корону из рук парфян. В итоге в 40 г. до н.э. римский сенат провозгласил Ирода царём Иудеи, а также другом и союзником римского народа.
Окрылённый доверием со стороны Рима, Ирод быстро покинул Италию и сразу после прибытия в порт Птоломеада приступил к формированию своего войска, костяк которого составили преданные ему жители Галилеи. Самым первым делом стало для Ирода освобождение матери и других родственников, осаждаемых Антигоном в крепости Масада. Это удалось ему довольно легко, так как Масада расположена в Идумее, где у Ирода оказалось много сторонников, помнивших его отца Антипатра, который был родом из этих мест.
Располагая внушительным войском преданных ему людей, Ирод подступил к Иерусалиму, который, однако, взять с ходу не удалось. Пришлось ему отложить план захвата Иерусалима до того времени, когда будут разбиты поставленные Антигоном гарнизоны в наиболее важных израильских городах. Первые сражения оказались для Ирода удачными, но затем он вынужден был выступить союзником Марка Антония в его походе в Месопотамию. Добившись там успеха, М. Антоний в знак благодарности за эту услугу оставил Ироду тысячу всадников и два легиона под командованием Сосия. Гражданская война возобновилась с новой силой.
Антигон и его сторонники, возбуждая народ против Ирода, упирали на то, что ставленник Рима Ирод не имеет права быть царём Иудеи, поскольку его мать не является еврейкой. В этом была правда, так как мать Ирода по имени Кипра действительно происходила из знатного аравийского рода. Как это часто бывает во время гражданских междоусобиц, обе стороны проявляли коварство и жестокость. После того, как брат Ирода Иосиф пал в бою, «Ирод в пылу гнева за убийство брата, ставя свою жизнь на карту, как будто он должен был здесь наказать виновников этого убийства, быстро опрокинул сопротивлявшихся ему врагов, бросился затем на остальных, которые ещё не уступали поля битвы, всех обратил в бегство и погнался вслед за ними. Кровь лилась потоками: задние ряды преследуемых, будучи местами оттеснены назад передовыми, попадали прямо в руки Ирода и падали бесчисленными массами» (И. Флавий. Иудейская война).
Личное мужество, полководческий талант и военная удача увеличивали число сторонников Ирода, поэтому к стенам Иерусалима подошла внушительная по численности армия, состоящая из иудеев, римлян под руководством Сосия и союзников из Сирии. Тем не менее, осада и штурм Иерусалима заняли пять месяцев, прежде чем войска ворвались в город, устроили там ожесточённое побоище и взяли в плен Антигона. «Ирод, который превозмог своих врагов, должен был теперь позаботиться о том, чтобы обуздать своих иностранных союзников, потому что чужеземцы массами устремились в храм с целью рассмотреть его святыни. Просьбами, уговорами, а отчасти даже силой оружия царь оттеснил их назад; он слишком хорошо понимал, что его победа превратиться в самое гибельное поражение, если они узрят кое-что из того, что должно оставаться скрытым от человеческих глаз. Вместе с тем он должен был позаботиться теперь о прекращении грабежа в городе. Он настоятельно спрашивал Сосия: намерены ли римляне прежде опустошить город, очистить его совершенно от денег и людей, а затем уже оставить его царствовать над пустыней? За такую массу пролитой крови граждан и владычество над миром казалось ему недостаточным возмездием. Когда же Сосий возразил, что поневоле приходится предоставить солдатам грабить город, как награду за трудности осады, то он вызвался наградить всех из собственной казны. Этим он хотел выкупить всё, что ещё уцелело в его столице, и тотчас же исполнил своё обещание. Он блестяще вознаградил каждого солдата, предводителей – в соответствующем размере, но самого Сосия, действительно, по-царски. Никто не покинул Иерусалима без денег» (И. Флавий. Иудейская война). Довольные римляне вместе с Сосием возвратились в Сирию, увозя с собой закованного в цепях Антигона, которому Марк Антоний распорядился отрубить голову. Так закончил свою жизнь последний правитель из династии Маккавеев.
Прошло три года с тех пор, как римский сенат провозгласил Ирода иудейским царём, и теперь он мог приступить к исполнению своих обязанностей. Титул царя, к сожалению, не делал Ирода менее зависимым от своих римских покровителей: когда жадная египетская царица Клеопатра «положила глаз» на обширные плодородные участки иудейской земли возле Иерихона и ещё на некоторые города, то под давлением М. Антония Ирод вынужден был уступить их Клеопатре. Чтобы не терять управление этими анклавами внутри страны, Ирод согласился взять их у Клеопатры в аренду под 200 талантов в год. Если принять во внимание, что иудейский талант соответствовал приблизительно 34 килограммам, то речь идёт о 6 800 килограммах серебра. Опять же под влиянием Клеопатры М. Антоний послал Ирода на войну против Аравии. Ирод войну выиграл, хотя и ценой больших людских потерь.
Как оказалось, война с арабами спасла Ирода от крупных неприятностей: как раз во время этой войны произошло решительное сражение, в котором Октавиан Август разбил войска М. Антония. Ирод немедленно отправился к Августу без знаков царского различия и честно признался, что судьба помешала ему выступить на стороне своего друга и благодетеля М. Антония, однако он надеется, что будет принято во внимание, какой он был друг, а не чей он был друг. «На это император ответил: «Тебя никто не тронет! Ты можешь отныне с ещё большей уверенностью править своим царством! Ты достоин властвовать над многими за то, что так твёрдо хранил дружбу. Старайся же теперь быть верным и более счастливому другу и оправдать те блестящие надежды, которые вселяет мне твой благородный характер. Антоний хорошо сделал, что больше слушался Клеопатры, чем тебя, ибо благодаря его безумию мы обрели тебя»» (И. Флавий. Иудейская война).
Октавиан Август не только на словах выражал своё благорасположение к Ироду: к царству Ирода он присоединял всё новые и новые территории. Причина этого заключалась в том, что Ирод продемонстрировал качества успешного администратора: требуемые налоговые сборы своевременно направлялись в столицу империи, а сами налогоплательщики проявляли при этом разумную покорность. В итоге, Ирод без всяких военных конфликтов, но благодаря щедрости римлян расширил свои владения до границ древнего Израильско-Иудейского царства и заслужил репутацию великого собирателя еврейских земель. Но ещё более красноречивое свидетельство доверия Августа к Ироду заключалось в том, что император поручил ему на некоторое время быть по совместительству его наместником в Сирии. Понятно, что такое назначение мог получить только римский гражданин.
ЗАМЕЧАНИЕ
Здесь и в дальнейшем изложении для краткости мы будем называть руководителя Римского государства императором, хотя такое наименование является условным и упрощённым: с точки зрения исторической науки государственный строй при Октавиане Августе получил название п р и н ц и п а т и потому сам правитель носил титул «принцепс», т.е. первый среди сенаторов. Октавиан Август ставил себе в заслугу то, что он не нарушил обычаи предков и, сохранив все республиканские государственные учреждения, отказался от предложенной ему должности диктатора, хотя принял звание пожизненного народного трибуна. Авторитет Августа среди народа и властных структур был так велик, что по существу его правление являлось монархическим, т.к. все его начинания и предложения не встречали сопротивления и получали одобрение сената. К чести Августа следует признать, что его инициативы отвечали критериям разумности и полезности. Что касается почетного императорского титула, то Октавиан Август удостаивался его 21 раз за полководческие заслуги.
Страна под управлением Ирода забыла о тяготах военного времени. «Достигнув апогея внешнего счастья, Ирод возвысился также духовно и направил свои заботы главным образом на дела благочестия. На пятнадцатом году своего правления Ирод заново отстроил храм, расширил место храма вдвое против прежнего – всё с неимоверными затратами, с беспримерной роскошью и великолепием» (И. Флавий. Иудейская война). В целом это новое храмовое сооружение по своим характеристикам затмевало храм, построенный царём Соломоном.
Ирод, однако, не ограничился одним только храмом: по его инициативе строились новые города и возводились великолепные дворцы. Например, на берегу Средиземного моря Ирод выстроил благоустроенный морской порт, который в честь кесаря Августа был назван Кесарией. В этот период своей жизни Ирод проявил себя также как меценат и благотворитель, причём его щедрость простиралась и на заграничные города и страны. «То, что он сделал для жителей Элиды, было благодеянием не только для Эллады, а для всего мира, куда только проникла слава Олимпийских игр. Когда он увидел, что эти игры, вследствие недостатка в деньгах, пришли в упадок и вместе с ними исчезал последний памятник древней Эллады, Ирод в год Олимпиады, с которым совпала его поездка в Рим, сам выступил судьёй на играх и указал для них источник дохода на будущие времена, чем и увековечил свою память» (И. Флавий. Иудейская война).
В целом, кипучей деятельности Ирода на поприще мирного строительства не очень мешал тот факт, что его страна находилась под протекторатом Рима. Хотя Иудея в последние годы жизни Ирода ещё сохраняла остатки государственности, но её суверенитет был существенно ограничен: фактически во многом она уже жила по законам Римского мира, а на её территории по воле императора был расквартирован, как бы сейчас сказали, «ограниченный воинский контингент». С одной стороны, это было неплохо в том плане, что безопасность еврейского государства была гарантирована авторитетом и всей военной мощью Римской империи. С другой стороны, не могло быть и речи о самостоятельной внешней политике царя Ирода: взаимоотношения его страны с соседними государствами целиком зависели от воли римского императора и решений сената.
В свете вышеизложенного, царя Ирода никак не могли взволновать предсказания волхвов о том, что где-то родился будущий царь Иудеи: во-первых, потому, что он сам уже был слишком стар, чтобы видеть в этом угрозу личной власти; во-вторых,потому, что не видел в этом пророчестве никакой опасности в будущем для своих наследников.
Дело в том, что царские сыновья значительную часть своей жизни проводили в Риме в обществе себе равных, завязывая также полезные знакомства с влиятельными представителями сенатского сословия. Это можно назвать школой государственмого устройства и государственного управления. Наследники Ирода усваивали в этой «школе» главный урок: только вхождение в Римский мир даёт гарантии безопасности и благополучия как территориям, так и их владыкам. Примером тому может служить их отец, который в разное время поддерживал хорошие отношения как с Марком Антонием, так и с его противником Октавианом Августом. Имена менялись, но Ирод всегда преданно служил тому, кто, по его мнению, в текущий момент времени олицетворял силу и величие Римского государства.
Царь Ирод мог спокойно игнорировать любые пророчества, ибо знал, что вопросы престолонаследия решаются не в Иерусалиме или где-то ещё в Иудее, а исключи- тельно в Риме и лично императором. «Человек с улицы» не имел шансов занять руководящее положение в стране, входящей в сферу господства или влияния Рима.Последующее развитие событий показало, что волхвы грубо просчитались: их пророчество не исполнилось, а тот, кого они прочили в цари, будет казнён в компании двух разбойников.
Впрочем, до этого ещё далеко. Сначала надо было придумать, как переместить Святое семейство из иудейского Вифлеема в галилейский город Назарет. Что может принудить родителей, бросив всё имущество, бежать из родного дома, чтобы со временем обосноваться на новом месте в Галилее? Естественно, что только смертельная опасность своему ребёнку. С этой целью появляется версия о бегстве в Египет и массовом избиении младенцев мужского пола царём Иродом. «Тогда Ирод,увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался и послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже по времени, которое выведал от волхвов» (Мф, 2,16).
Казалось бы, такое неслыханное злодейство царя Ирода не могло стереться из памяти еврейского народа и должно было бы найти своё отражение где-нибудь в высказываниях Иисуса или его последователей. Тем не менее, нигде в Новом Завете нет даже намёка на указанное событие, как нет его в исторических документах того времени. Из этого со всей очевидностью следует вывод о том, что та глава Евангелия от Матфея, в которой повествуется о бегстве в Египет и избиении младенцев царём Иродом, представляет собой весьма позднюю вставку, сделанную для тех иудеев рассеяния, которых отделяет от описываемых событий несколько поколений и которые давно утратили представление об исторических реалиях. Ясно, такой текст не мог написать автор-современник, без риска быть обвинённым в фальсификации.
Еще один аргумент в пользу такого вывода вытекает из факта нахождения Иудеи в сильной политической и отчасти экономической зависимости от Рима. В частности, страна была вынуждена по приказу императора проводить на своей территории перепись населения с целью уточнения податей, направляемых в столицу империи. В этих условиях всякие попытки царя Ирода дестабилизировать обстановку в стране путём крупномасштабной кровавой акции вызвали бы немедленную резкую реакцию римских властей. В связи с этим вызывает удивление тот факт, что Церковь возложила именно на римлян роль исполнителей преступного замысла Ирода. Выполняя заказы Церкви, многие средневековые художники изображали на своих полотнах пеших и конных римских воинов, которые в поисках жертв рыщут по улицам населённых пунктов и устраивают кровавое побоище. Получается, что римские легионеры находились не на службе у императора, исполняя приказы своих военачальников, а подчинялись вассалу Рима – царю Ироду.
Впрочем, И. Флавий признаёт, что царь Ирод закончил свою жизнь в высшей степени бесславно. Историк считает, что причиной тому стала несчастливая семейная жизнь Ирода, резко контрастирующая с его «внешним счастьем». Можно сказать, что такая несчастливая жизнь стала расплатой за многожёнство, хотя в принципе многожёнство было допустимо и не считалось у иудеев грехом. Например, у царя Соломона было 700 жён и 300 наложниц.
В отличие от царя Соломона у Ирода было только девять жён, от которых рождались сыновья – потенциальные претенденты на царский престол. Титул царицы носила любимая жена Мариамма, сыновья которой Александр и Аристобул воспитывались, как царевичи и наследники отцовского богатства. Остальные жёны и их дети, опасаясь за свою будущность, делали всё возможное, чтобы воспрепятствовать такому развитию событий. Вокруг Ирода плелись интриги и заговоры. Особенно преуспел в этом Антипатр – сын первой жены Ирода по имени Дорида, который обратил в свою пользу то обстоятельство, что молодые царевичи ненавидели ли своего отца. Последний, по их убеждению, несправедливо добился осуждения и смертной казни для их матери Мариаммы по обвинению в супружеской неверности. Молодые люди не скрывали своих антипатий к отцу в кругу близких им людей, но все их высказывания благодаря интригам Антипатра становились известными Ироду.
До поры до времени Ирод сдержано относился к полученным сведениям, поскольку ощущал свою вину за смерть Мариаммы, но вскоре ему стали докладывать, что царевичи готовят заговор, имеющий целью его убийство, и даже называли конкретные сроки выступления. Тогда разгневанный Ирод приказал бросить братьев в темницу.
Царь понимал, что не может просто так по своей воле казнить сыновей, которые имели римское гражданство, долгое время воспитывались в Риме, и которых знали с положительной стороны император и его окружение. Принимая это в расчёт, Ирод обратился к императору с посланием, содержащим, во-первых, перечисление обвинений против Александра и Аристобула, и, во-вторых, просьбу дать совет относительно того, как ему следует поступить со своими сыновьями.
Октавиан Август с уважением относился к Ироду, как к своему самому преданному союзнику, поэтому в своём ответном послании он выразил сочувствие отцовскому горю и повелел провести беспристрастное расследование и суд. Сделать это предлогалось на нейтральной по отношению к Иудее территории Сирии с привлечением уважаемых и незаинтересованных лиц. Получилось как бы выездное судебное заседание с участием высших должностных лиц римской администрации данного региона. Со стороны Ирода присутствовали родственники и друзья. Линия защиты была представлена слабо. Когда стали собирать голоса в пользу виновности Александра с Аристобулом и смертного приговора для них, то часть высокопоставленных римлян высказалась за смягчение наказания, однако большинство присутствующих вслед за Иродом не нашло смягчающих обстоятельств, и трагическая судьба юношей была решена.
Между тем, спустя некоторое время, события стали развиваться таким образом, что Ирод начал понимать истинную роль Антипатра в гибели царевичей. Более того, стало известно о яде, который Антипатр заказал в Египте с целью отравить царя. Допрошенные с пристрастием сообщники Антипатра подтвердили этот факт и добавили новые подробности.
Антипатр в это время находился в Риме, пользуясь всеми привилегиями законного наследника престола. Под благовидным предлогом Ирод вызвал его обратно в Иудею. В момент прибытия Антипатра во дворец там находился сирийский наместник Квинтилий Вар, который взял на себя функции дознавателя и судьи. После заслушивания свидетелей и речи Антипатра в свою защиту, Вар приказал принести доставленное из Египта зелье и дал его выпить одному осуждённому на казнь преступнику, который тотчас умер на месте.
О попытке отцеубийства (или цареубийства) Вар составил донесение императору.Со своей стороны Ирод приказал заключить Антипатра в кандалы и отправил в Рим посольство, которому поставил задачу подробно проинформировать императора о новом постигшем его несчастии.
«Семейные несчастия до того омрачили дух Ирода, что и в здоровом состоянии он ни в чём не находил для себя отрады. Сознание, что Антипатр ещё жив, усугубляло его болезнь; однако он не хотел разделаться с ним на скорую руку, а решил подождать до своего выздоровления для того, чтобы казнить его самым формальным образом» (И. Флавий. Иудейская война).
Душевное нездоровье Ирода, как это часто бывает, нашло своё зримое отражение:его физическое состояние и внешний вид ухудшались с катастрофической быстротой. Самому царю стало ясно, что дни его жизни сочтены. К этому времени из Рима было получено послание императора Августа, санкционирующее смертную казнь Антипатра, так что за пять дней до своей кончины Ирод успел отдать распоряжение о приведении приговора в исполнение.
В это же самое время помрачённый разум Ирода подсказал ему чудовищную
затею: он приказал собрать на ипподроме представителей знатных родов страны и отдал распоряжение убить их сразу после своей смерти. По мысли Ирода, в этом случае жители Иудеи поневоле будут соблюдать траур, а не радоваться его кончине. Естественно, что никто не собирался исполнять этот бредовый замысел, и пленники были отпущены по домам ещё до получения известия о смерти царя. Умер царь Ирод в марте 4 г. до н.э. накануне празднования Пасхи.
Согласно последнему завещанию Ирода его старший к этому времени сын
Архелай должен стать царём большей части страны. Его брату Антипе передавались в управление Галилея и Перея. Северная Трансиордания переходила в управление Филиппу – сыну Ирода от его жены Клеопатры из Иерусалима.
Завещательные распоряжения Ирода были направлены для утверждения Октавиану Августу, который из уважения к воле покойного царя согласился передать Архелаю всю Иудею с Иерусалимом, Идумею и Самарию. Однако Архелай не удостоился титула царя, а получил более скромный титул этнарха (руководителя нации). При этом император обещал Архелаю царский титул в будущем при условии успешного управления своей территорией. Антипа и Филипп стали именоваться тетрархами, что соответствует княжескому титулу. Евангелисты Матфей и Лука называют тетрарха Антипу Иродом-четверовластником; у Марка он именуется царём Иродом; что касается четвёртого Евангелия, то здесь правитель Галилеи вообще не упоминается.
В будущем Архелай так и не смог примерить царскую корону, а его правление стало временем смуты и кровавой вражды. В итоге в 6 г. н.э. Октавиан Август сместил его с должности и отправил в изгнание. С этого момента часть Палестины, подчинённая ранее Архелаю, лишалась автономии и передавалась в состав римской провинции Сирия.
Давая в целом краткую характеристику периоду правления Ирода, И. Флавий в своих «Иудейских древностях» пишет так: «Подданных он держал вполне в руках, отчасти нагоняя на них страх, будучи неумолим в случае необходимости наказания,отчасти же высказывая к ним великодушную заботливость в беде».
У Ирода были многочисленные идеологические противники, которые ставили ему в вину, во-первых, его полуеврейское происхождение, а, во-вторых, его стремление включить страну в греко-римское культурное пространство. Однако, никто из врагов Ирода не мог обвинить его в акции, которая позднее получила название Избиение младенцев.
А было ли в истории еврейского народа нечто подобное, что в виде далёкого отголоска могло отразиться на страницах Евангелия от Матфея? Оказывается, что было и не прошло мимо внимания И. Флавия. Конкретно речь идёт о царствовании Александра Яная из династии Маккавеев, умершего в 76 г. до н.э. Из тех 27 лет, что А. Янай находился на престоле, много времени заняли кровопролитные гражданские войны. В одной из таких битв царь захватил в плен много своих соотечественников и привел их в Иерусалим. « Александр в своём яростном гневе покончил с ними самым безбожным образом: восемьсот пленников были распяты в центре города в то время, когда жёны и дети казнённых были изрублены на их глазах. Сам Александр созерцал эту кровавую резню, пиршествуя в сообществе своих наложниц. Народ охватил такой панический страх, что в следующую же ночь 8 000 граждан из среды противников царя поспешили перебраться через границу Иудеи, и только смерть Александра положила конец их вынужденному изгнанию» (И. Флавий. Иудейская война).
Эта цитата из И. Флавия констатирует исторический факт детоубийства, однако, преступление совершалось не в то время (в царствование Александра Яная, а не Ирода) и не в том месте (в Иерусалиме, а не в Вифлееме). Аналогичный вывод можно сделать и в связи с бегством еврейских семей в другие страны из-за боязни репрессий с последующим возвращением обратно после смерти царя-тирана.
Говоря о «безбожном» способе казни, И. Флавий возмущается тем, что распятие, которое являлось типичным способом римской казни применительно к рабам и другим негражданам империи, было использовано иудеем против иудеев. Что касается еврейской традиции смертной казни, то речь может идти об одной из четырёх в списке: побиение камнями, усекновение головы мечем, сожжение, удушение.
Как видим, авторов первого Евангелия не очень беспокоила историческая достоверность, которая была принесена в жертву запланированной целесообразности.Этим также можно объяснить неудачи тех исследователей, которые решили связать дату рождения Иисуса с появлением на небе Вифлеемской звезды. Положив в основу своих расчётов в качестве достоверного факта появление в небе некоторого астрономического объекта, сторонники астральной концепции поневоле удалялись от имевших место событий на десятки и даже сотни лет. При этом вынужденно игнорировалось важное временное указание: «…во дни царя Ирода».
Впрочем, не только приверженцы астральной концепции допускали ошибки. Не избежал их и основоположник исчисления новой эры аббат Дионисий Малый, который по поручению папы Иоанна Первого составил в 525 г. новые пасхальные таблицы. В процессе выполнения работы у Дионисия Малого возникла идея начать новое летоисчисление с даты рождения Христа и считать 753 г. от основания Рима первым годом нового летоисчисления. Эта идея получила одобрение церковных иерархов, и отсчёт времени от Рождества Христова утвердился на значительной части земного шара. К сожалению, при этом возникал конфликт с указаниями евангелистов Матфея и Луки: получалось, что Иисус родился не при жизни царя Ирода, а спустя четыре года после его смерти. Один учёный монах мог допустить ошибку, но почему её не заметили другие учёные-теологи? Похоже на то, что никто не удосужился уточнить дату смерти царя Ирода.
Уже наше время священник Александр Мень в своей книге «Сын человеческий» предположил, что Иисус родился в последние дни жизни царя Ирода, т.е. в 4 г. до н.э.
Российский учёный О.М. Рапов в своём основательном научном исследовании, описание которого размещено в Интернете, пришёл к выводу, что Иисус Христос родился в первых числах сентября 12 г. до н.э.В другой статье из Интернета под заголовком «Евангельский синопсис» рождение Иисуса датируется 5 г. до н.э.
Обратимся, однако, к анализу третьего Евангелия. В отличие от Матфея, у евангелиста Луки родители Иисуса – коренные жители Галилеи, но «в те дни вышло от кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле» (Лк, 2, 1). Далее Лука так описывает последующие события: «И пошли все записываться, каждый в свой город. Пошёл также Иосиф из Галилеи, из города Назарета, в Иудею, в город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из дома и рода Давидова, записаться с Мариею, обручённою ему женою, которая была беременна. Когда же они были там, пришло время родить ей; и родила сына Своего Первенца, и спеленала Его, и положила Его в ясли, потому что не было им места в гостинице» (Лк, 2, 3-7).
Версия Луки полностью удовлетворяет двум необходимым условиям: происхождению Иисуса из среды галилейских жителей и рождению в иудейском городе Вифлеем. Естественно, что при этом становится ненужным вариант с бегством в Египет в связи с «избиением младенцев царём Иродом».
Огромная заслуга Луки состоит в том, что он вписывает своё повествование в исторический контекст, ставя, по возможности, некоторые временные метки. Это, во-первых, делает само изложение более убедительным, и, во-вторых, позволяет по таким меткам привязать события к общепринятой временной шкале. Речь идёт, в частности, о возможности уточнения даты рождения Иисуса, связав её с началом переписи населения.
Важно подчеркнуть, что слова «сделать перепись по всей земле» означают перепись общеримскую, затрагивающую население всех римских провинций и протекторатов. Это означает, что сюда не могут быть включены переписи локальные, проводимые на отдельных территориях. Например, после отстранения Архелая от власти из Сирии в Иудею прибыл бывший консул Квириний, чтобы по поручению императора провести перепись населения, о чём и сообщает И. Флавий в 18-ой книге «Иудейских древностей»: «Затем в Иудею, которая тем временем вошла в состав Сирии, прибыл Квириний, желающий совершить общую перепись и конфисковать имущество Архелая». «Секвестровав имущество Архелая и окончив перепись в тридцать седьмом году после поражения Антония Цезарем Августом при Акции, Квириний сместил первосвященника Иоазара за то, что он не поладил с народом, и назначил на его место Анана, сына Сефа».
Цель проведения переписи населения во вновь образованном иудейском наместничестве будет понятна, если принять во внимание, что размер подати с подчинённой Риму территории находился в прямой пропорциональной зависимости от численности населения. При этом надо также учесть, что та доля налогов, которая ранее шла на содержание семьи Архелая и его государственного аппарата, теперь должна была напрямую и полностью перетекать в Рим.
Ценз, или перепись населения – важнейшее государственное мероприятие, которое не могло не оставить свой след в исторических хрониках тех лет. Вот небольшое по объёму, но ёмкое по содержанию произведение под названием «Деяния божественного Августа». Это – автобиографический труд римского императора Октавиана Августа, законченный в год смерти автора в 14 г. н.э. По существу – это краткий отчёт о проделанной работе и не напрасно прожитой жизни. Есть здесь слова и о цензе: «В своё шестое консульство я вместе с коллегой М. Агриппой произвёл перепись граждан. При этом люстре граждан, вносимых в списки ценза, оказалось 4 063 000. Когда, пользуясь консульским империем, я единолично провёл люстр во второй раз в консульство С. Цензорина и Г. Азалия, то при этом люстре граждан, вносимых в списки ценза, оказалось 4 233 000. Третий же люстр я провёл, пользуясь консульским империем, со своим сыном Тиберием Цезарем в качестве коллеги в консульство Сек. Помпея и Сек. Апулея. При этом люстре граждан, вносимых в списки ценза, оказалось 4 937 000.»
Заметим, что в приведённой выше цитате слово «люстр» означает церемонию благодарственного жертвоприношения богам по случаю подведения итогов переписи. Хотя перепись – мероприятие сугубо мирное, тем не менее, оно требовало большой концентрации сил и средств центральных, региональных и местных властей, поэтому успешное окончание переписи отмечалось, как крупное достижение.Как известно, консулы – высшие должностные лица в Римском государстве, избираемые сроком на один год, поэтому историки смогли точно датировать цензы, проводимые в период правления Октавиана Августа: в 28 и 8 гг. до н.э. и в 14 г. н.э. Впрочем, к таким же результатам можно придти и самостоятельно, если, например, воспользоваться монографией профессора Колумбийского университета (США) Эрика Бикермана «Хронология древнего мира».
Таким образом, пересечение таких событий, как царствование Ирода и перепись населения, указывают на 28 и 8 гг. до н.э., как на годы возможного рождения Иисуса. Чтобы сделать однозначный вывод, воспользуемся цитатой из четвёртого Евангелия. Во время спора Иисуса с иудеями, последние, обращаясь к нему, говорят: «Тебе нет ещё пятидесяти лет – и ты видел Авраама?» (Ин, 8, 57). Другими словами, современники воспринимали Иисуса, как человека зрелых лет, но в то же время нестарого. Отсюда окончательный вывод: канонические евангельские тексты указывают на 8 г. до н.э., как на год рождения Иисуса Христа.
Уточнив на первом этапе год рождения Иисуса, целесообразно на втором этапе сделать попытку дальнейшего уточнения даты его рождения, хотя бы с точностью до времени года. К сожалению, в самом Новом Завете нет каких-либо прямых указаний на этот счёт. Тем не менее, косвенные указания могут появиться, если предварительно ответить на такой вопрос: А в какое время года римские власти проводили переписи населения? Естественно, что при поиске ответа следует опираться на показания современников, а не на позднейшие и зачастую сфальсифицированные источники информации. И здесь нам поможет уже упомянутый трактат «Деяния божественного Августа», а именно тот факт, что в своей автобиографии Октавиан Август обнародовал результаты третьей и последней в своей жизни переписи, проведённой в 14 г. н.э.
О смерти Октавиана Августа римский историк начала второго века Гай Светоний Транквилл в своей книге «Жизнь двенадцати цезарей» пишет следующее: «Скончалcя он в той же спальне, что и его отец Октавий, в консульство двух Секстов, Помпея и Апулея, в четырнадцатый день до сентябрьских календ, в девятом часу дня, не дожив тридцати пяти дней до полных семидесяти шести лет». Таким образом, если перейти от римских календ к привычному нам времяисчислению, то можно сделать вывод: ещё до своей смерти 18 августа 14 года император Август не только имел на руках результаты последней переписи, но даже успел использовать эти результаты в своем автобиографическом труде.
Поскольку во времена Августа не существовали привычные нам средства телекоммуникации и обработки данных, то предварительная ручная обработка информации на местах, её доставка в Рим и последующее подведение итогов требовали нескольких месяцев напряжённой работы. Эти обстоятельства сдвигают начало самой переписи от середины года ближе к его началу.
Предполагаемые временные рамки проведения переписи можно ещё более сузить, если принять во внимание следующие соображения. В Римском государстве валовой внутренний продукт создавался преимущественно в сфере аграрного производства. Только достаточные запасы продовольствия в стране являлись гарантией против голода, вызванных им болезней и, как следствие, голодных бунтов народных масс. Кроме того, не следует забывать, что сам император, а также сенатское сословие являлись крупнейшими землевладельцами, чей доход определялся успехами или неудачами сельскохозяйственного года. Отсюда логически следует заключение, что правящая элита не могла допустить, чтобы такое грандиозное массовое мероприятие, как всеобщая перепись населения, отрицательно повлияло на какие-либо фазы сельскохозяйственного производства (пахоту, сев, уход за растениями, сбор урожая и т.п.).
В свете вышеизложенного представляется обоснованным, что некоторые христианские общины праздновали день рождения Христа либо в феврале, либо в начале марта. Историки раннего христианства насчитывали 136 различных дат, в которые разбросанные по миру христианские секты отмечали день рождения своего кумира. Такому разнобою положил конец папа Юлий Первый, постановивший в 337 г. праздновать Рождество 25 декабря.
Выбор указанной даты не был случайным. Дело в том, что любимыми празднествами в Римской империи были сатурналии – торжества в честь бога посевов и земледелия Сатурна, супруга богини плодородия Опс. Событие отмечалось с карнавальным размахом несколько дней с переходом через точку зимнего солнцестояния, когда, достигнув своей минимальной продолжительности, световой день обретает тенденцию роста. С позиций эзотерики это равносильно тому, что «умирающее» Солнце как бы рождается заново.
По дошедшим до нас свидетельствам очевидцев, сатурналии – это дни веселья, забав, пиров и развлечений. В определённом смысле это был праздник управляемой вседозволенности: во время пиров рабы возлежали на ложах, а хозяева должны были им прислуживать и при этом терпеливо сносить вольные шутки и насмешки в свой адрес. Повсеместно было принято одаривать друг друга подарками, причём дурным тоном считалось человеку богатому и знатному принимать подарки от людей малообеспеченных, за исключением стихов, эпиграмм и т.п.
Естественно, что на фоне праздничных мероприятий последователям христианской религии было легче всего отмечать свой собственный праздник. Иоанн Златоуст писал в 390 году: «В Риме был избран день 25 декабря, как день Рождества Христова для того, чтобы в этот день празднующие свои торжества язычники не мешали христианам праздновать своё торжество без помех».
Так христиане обрели свой постоянный праздник, а обычаи устраивать карнавалы и обмениваться подарками можно рассматривать, как дары языческой культуры последующим поколениям.
Заканчивая первую главу, заметим, что после того, как Евангелия сделались доступными для изучения широкими читательскими массами, Церковь поневоле оказалась в затруднительном положении. В самом деле, с одной стороны, все евангельские тексты заранее были объявлены истинными, а, с другой стороны, совершенно очевидно, что не могут быть истинными несовместимые события: родители Иисуса не могли одновременно проживать и в Назарете и в Вифлееме. Отсюда возникают попытки каким-то образом объединить версию Матфея и версию Луки в нечто разношерстное. Это можно видеть на примере находящейся на площади Яслей в Вифлееме Пещеры Рождества, над которой в настоящее время расположена Базилика Рождества Христова. Согласно евангелисту Луке, именно в это место пришли пастухи, «которые содержали ночную стражу у стада своего», но затем были ангелами направлены в Вифлеем. «Когда ангелы отошли от них на небо, пастухи сказали друг другу: пойдём в Вифлеем и посмотрим, что там случилось, о чём возвестил нам Господь. И, поспешив, пришли и нашли Марию и Иосифа, и Младенца, лежащего в яслях» (Лк, 2, 15-16).
Представляется логичным, что здесь устроен престол Поклонение пастухов. Однако здесь же в приделе Яслей устроен католический престол Поклонение волхвов, хотя, согласно Матфею, волхвы нашли младенца Иисуса в доме его родителей в Вифлееме, и ни пещера, ни ясли к этому отношения не имели.
Христианам предлагается самим выбирать для себя места поклонения: можно посетить Пещеру Рождества и тем самым поддержать версию Луки, а можно созерцать достопримечательности в Египте, куда, согласно евангелисту Матфею, направилось Святое семейство, спасаясь от преследования царя Ирода. Вот такой плюрализм.