Гражданская война и становление Советской цивилизации

Одним из самых первых политико-правовых актов Советской власти стал Декрет о мире, принятый Вторым Всероссийским съездом Советов рабочих и солдатских депутатов 26 октября 1917 года. В этом документе содержалось обращение ко всем народам и правительствам начать немедленные переговоры о заключении всеобщего мира на условиях отказа от аннексий и контрибуций.
Одновременно с Декретом о мире был принят Декрет о земле, основные положения которого сводились к следующему: помещичья собственность на землю отменяется немедленно и без всякого выкупа; помещичьи имения, равно как все земли удельные, монастырские, церковные со всем их инвентарём и усадебными постройками переходят в распоряжение волостных земельных комитетов и уездных Советов крестьянских депутатов; вся земля переходит в исключительную собственность государства, а частная собственность на землю отменяется.

Кроме того, крестьяне освобождались от арендной платы за землю и, что особенно важно, с них списывались земельные долги, достигшие к этому моменту огромной суммы в 2 млрд. рублей. Долги эти тяжким бременем лежали на плечах крестьян, не давая им шанса выйти из беспросветной нужды.

Не приходится сомневаться в том, что указанные Декреты были встречены с энтузиазмом как крестьянами в солдатских шинелях, т.е. солдатами, так и теми, кто проживал в сёлах и деревнях.

Хулители большевиков, имея в виду Декрет о мире и выход из войны, обвиняют их в предательстве национальных интересов и в нарушении союзнических обязательств, из-за чего Россия, дескать, лишилась положенных ей по статусу державы-победительницы территориальных приобретений и прочих приятных преимуществ. Но, как говорят в подобных случаях в народе, «держи карман шире!». Британия профинансировала свержение русского царя в феврале 1917 года как раз для того, чтобы Россия не получила ничего из ей обещанного.

Что касается обвинений в измене и предательстве, то большевики, или коммунисты-ленинцы не принимали присягу на верность ни царской власти, ни Временному правительству. Обвинять их в измене можно было только в случае, если бы они изменили своим известным лозунгам: «Мир – народам, земля – крестьянам, фабрики – рабочим, вся власть – Советам!». Однако, как известно, большевики от этих своих лозунгов никогда не отказывались и последовательно претворяли их в жизнь.

Впрочем, предательство и измена всё-таки имели место, если вспомнить, что те лица, которые приносили присягу на верность государю-императору, по сигналу извне в одночасье лишили его не только трона, но и постоянного места жительства. Эти завсегдатаи Английских клубов превратили Николая Романова и его семью в «железнодорожных бомжей» на просторах огромной страны.

В СМИ иногда можно встретить обсуждение вопроса о том, почему, де, Временное правительство не переправило бывшего императора, например, на Британские острова, где он мог бы вместе с семьёй вести относительно спокойное и безбедное существование? Ответ заключается в том, что Англии не нужен был живой император, хотя бы и бывший. Не хватало ещё, чтобы кто-то с определённым намёком напоминал британской правящей верхушке о существовании таких географических названий, как Константинополь, Босфор и Дарданеллы?! «Доблестные союзники» успокоились и вздохнули свободно лишь после того, как прозвучали контрольные выстрелы в Екатеринбурге.

Теперь дошла очередь и до Брестского мира. В своей книге «Великие войны ХХ столетия» Н.А. Нарочницкая, имея в виду заключение большевиками Брестского мира, делает категоричное заключение: «Это предательство стало одним из ключевых событий, повергших Россию в гражданскую войну».

Обвинения большевиков в предательстве на протяжении ряда лет допускались разными персонами и потому не содержат в себе новизны. Неожиданным является вывод о том, что Брестский мир поверг Россию в гражданскую войну. Как выражался в определённых случаях популярный киногерой: «Ну, это вряд ли!».

Начать следует с напоминания о том, что социальные гражданские войны (в отличие от войн религиозных) во все времена и у всех народов начинались сразу после того, как господствующие классы пытались лишить власти и имущества в пользу тех, кто всего этого не имел. Естественно, что добровольно отдавать неизвестно кому (какой то «черни») власть и имущество никто не желал, поэтому неизбежное сопротивление возникало настолько быстро, насколько позволяли средства коммуникации.

Россия в этом плане не была исключением: после того, как телеграф разнёс по городам и другим населённым пунктам весть о низвержении Временного правительства в пользу республики Советов и первых декретах новой власти, произошло размежевание общества. Вот цитата из Д. Рида: «Повсюду одно и то же. Рядовые солдаты и промышленные рабочие почти поголовно за Советы; офицеры, юнкера и мелкая буржуазия, точно также, как представители буржуазии – кадеты и умеренные социалисты, стояли за Временное правительство. Во всех городах формировались и готовились к гражданской войне комитеты спасения родины и революции» (Рид Джон. Десять дней, которые потрясли мир).

Прошло всего несколько дней после предыдущей записи, а ситуация резко обострилась. «Гражданская война пылала от Вологды до Читы в далёкой Сибири, от Пскова до Севастополя на Чёрном море, в огромных городах и маленьких деревушках. От тысяч фабрик и заводов, крестьянских обществ, полков и армий, кораблей в открытом море текли приветствия в Петроград – приветствия правительству народа…

Вести о чудесных событиях расходились по всей стране, как волны расходятся по водной глади, и все города и дальние деревни шевелились и подымались. Советы и военно-революционные комитеты против дум, земств и правительственных комиссаров… Красногвардейцы против белогвардейцев… Уличные бои и страстные речи… Исход зависел от того, что скажет Петроград» (там же).

Да, все взоры были обращены к столице – Петрограду. Победа или поражение здесь существенно влияли на настроения противоборствующих сторон в провинциях. 31-го октября 1917 года стало известно, что наступавшие на Петроград войска Временного правительства под командованием А. Керенского были полностью разбиты в районе Красного Села революционными силами. Сам Керенский бежал, и его политическая карьера закончилась.

В Москве шесть дней шли бои. Когда Д. Рид прибыл туда, бои уже закончились, и он стал свидетелем захоронения 500 погибших красногвардейцев и солдат на Красной площади. И вот фрагмент текста об этом: «Весь долгий день до самого вечера шла эта траурная процессия. Она входила на площадь через Иверские ворота и уходила с неё по Никольской улице; поток красных знамён, на которых были написаны слова надежды и братства, ошеломляющие пророчества…

Один за другим уложены в могилу пятьсот гробов. Уже спустились сумерки, а знамёна всё развивались и шелестели в воздухе, оркестр играл похоронный марш, и огромная толпа вторила ему пением…

Зажглись фонари. Пронесли последнее знамя, прошла, с ужасающей напряжённостью оглядываясь назад, последняя плачущая женщина. Пролетарская волна медленно схлынула с Красной площади…

И вдруг я понял, что набожному русскому народу уже не нужны больше священники, которые помогали бы ему вымаливать царство небесное. Этот народ строил на земле такое светлое царство, которого не найдёшь ни на каком небе, такое царство, за которое умереть – счастье…» .

После всего вышеизложенного можно сделать вывод о том, что начало и ход Гражданской войны имели свою собственную логику, которая никак не коррелировалась с подписанием Брестского мира в марте 18-го и аннулированием его в ноябре того же года.

Разумеется, для большевиков это был вынужденный шаг вследствие того, что в окопах практически не осталось солдат, способных оказать немцам какое-либо сопротивление. Солдаты из центральных, сибирских и других российских губерний ринулись домой к своим семьям, чтобы не пропустить такой жизненно важный момент, как распределение общественной земли и инвентаря согласно Декрету о земле. Удержать их в окопах не было никакой возможности, а своей армии Советская Россия ещё не имела.

В своей внешнеполитической деятельности В.И. Ленин вынужден был считаться, по меньшей мере, с двумя факторами. Во-первых, Германия давно мечтала подчинить себе Прибалтику и Украину, и для достижения этой цели в её распоряжении была хорошо вооружённая и дисциплинированная армия, которая уже во время правления Керенского захватила Ригу.

Во-вторых, следовало учитывать рост национального самосознания народов. Финны, поляки, украинцы, жители Прибалтики и другие народы стремились использовать возникший исторический шанс для создания независимых национальных государств.

Критики большевиков обвиняют последних в том, что они, дескать, из-за Брестского мирного соглашения отдали немцам большие территории бывшей императорской России. Можно подумать, что без Брест-Литовского мирного договора германский империализм отказался бы от идеи захвата слабозащищённых территорий?!

Кроме того, исходя из элементарной логики, отдать можно только то, что уже имеешь, а территории, о которых идёт речь, под юрисдикцией Петрограда (Москвы) не находились. Напомним, что Украина пребывала под властью киевской Центральной Рады, с которой Германия вела отдельные мирные переговоры.

Здесь мы вынуждены с огорчением констатировать деградацию исторического мышления в среде некоторой части аналитиков, у которых великодержавные амбиции затмевают понимание того, что главными субъектами истории являются не территории, а народы, на них проживающие, по воле которых создаются, сохраняются или разрушаются государства.

Вождь большевиков отдавал себе отчёт в том, что воевать одновременно против немецких войск и вооружённых националистических формирований, враждебно воспринимающих коммунистическую идеологию, бесперспективно и губительно. Для него Брестский мир – это возможность установить границы германской экспансии, спасти Москву и Петроград.

А ведь именно этого ненавистники большевиков не могут простить Ленину ни в 1918 году, ни сейчас. Дело в том, что тогда немало людей в России жаждало немецкой оккупации и считало это большим счастьем в расчёте на то, что немцы уничтожат большевиков. И свидетелем тому послужит знаменитый литератор И.А. Бунин, точнее его дневник, оформленный в эмиграции в виде книги под названием «Окаянные дни».

Оценивая участие России в войне, Бунин оставляет такую запись: «Страшно равнодушны мы были к народу во время войны, преступно врали о его патриотическом подъёме даже тогда, когда и младенец не мог не видеть, что народу война осточертела. Откуда это равнодушие? Между прочим, и от ужасно присущей нам беспечности, легкомысленности и нежелания быть серьёзным в самые серьёзные моменты» (Бунин И.А. Окаянные дни).

Причину равнодушия к народу Бунин видит в беспечности и легкомысленности преуспевающих слоёв общества. На самом деле речь должна идти о глубинных явлениях, имеющих своей причиной гигантскую социально-экономическую пропасть между имущими классами и эксплуатируемом большинством. Большая часть народа (прежде всего – крестьянство) пребывала в нищете, бесправии и невежестве. И всё это ради того, чтобы обеспечить сытую, комфортную и «красивую» жизнь субъектам малочисленной части общества.

Отделённые сословными перегородками от «низших слоёв», субъекты эти не замечали, или делали вид, что не замечают, нужду и страдания народного большинства. Преступный социальный эгоизм и атрофия совести – вот какие слова следует поставить по справедливости вместо бунинских слов «беспечность» и «легкомысленность».

Вновь переходим к дневниковым записям Бунина, которые интересны тем, что отражают точку зрения людей, которых лишили сытой и комфортной жизни. Возврат к ней они видят через оккупацию России немцами. Вот фрагменты записей, относящихся к февралю и марту 1918 года: «Вчера были у Б. Собралось порядочно народу – и все в один голос: немцы, слава Богу, продвигаются, взяли Смоленск и Бологое; «Утром собрались в «Книгоиздательстве писателей». До начала заседания я самыми последними словами обкладывал большевиков»; «В Петербург будто бы вошёл немецкий корпус. Завтра – декрет о денационализации банков»; «Говорят, что Москва будет во власти немцев семнадцатого марта. Градоначальником будет Будберг».

А вот как Бунин отзывается о человеке, ставшим, по его пониманию, главным препятствием на пути к счастливому прошлому: «Съезд Советов. Речь Ленина. О, какое это животное!». Соратников Ленина И. Бунин характеризует более дружелюбно и без зоологических сравнений: «Купил книгу о большевиках, изданную «Задругой». Страшная галерея каторжников! У молодого Луначарского шея пол – аршина длина».

В свойственной ему манере эстетствующий барин И. Бунин так описывает революционный народ:

«Опять какая-то манифестация, знамёна, плакаты, музыка – и кто в лес, кто по дрова, в сотни глоток:

— Вставай, поднимайся рабочий народ!

Голоса утробные, первобытные. Лица у женщин чувашские, мордовские, у мужчин, все как на подбор, преступные, иные прямо сахалинские».

Позднее, в апреле 1919-го в Одессе Бунин записывает такое признание: «Зимой 18 года сотни тысяч возложили все свои упования на спасение (только уж не русской свободы) именно через немцев. Вся Москва бредила их приходом» (там же).

К этому же времени относится другая запись, сделанная в революционной Одессе по адресу тех, кто отнял у благополучных людей их деньги, имущество и власть: «Какая у всех свирепая жажда их погибели! Нет той самой страшной библейской казни, которой мы не желали бы им. Если бы в город ворвался хоть сам дьявол и буквально по горло ходил в их крови, половина Одессы рыдала бы от восторга».

Свою «свирепую жажду» крови и мести рафинированный интеллектуал Бунин не мог утолить по вполне понятным причинам. За него и таких, как он, это сделали колчаки, деникины, врангели и прочие шкуро.

Современные последователи и продолжатели бунинского мировоззрения обвиняют сторонников Ленина в партийном эгоизме, в желании любой ценой «спасти свои большевистские центры» от немцев. Со своей стороны добавим, что большевикам свойственен не только эгоизм, но и неизлечимое упрямство, поскольку они не отдали немцам Москву и Петроград (Ленинград) не только в 1918 году, но и в 1941-м.

Однако, если отбросить маски, то станет очевидно, что, обвиняя большевиков в подписании Брестских мирных соглашений, обвинители эти сознательно или безотчётно желают поражения большевиков, что неминуемо случилось бы без этих соглашений.

Тезис «лучше немцы, чем большевики» разделяли не только Бунин и его единодумцы. Кадры трофейной кинохроники показывают радостные встречи гитлеровцев в захваченных ими советских городах определённой частью жителей, которые лично для себя решили, что лучше «жить под немцами», чем терпеть «безбожную большевистскую власть». Уточняющий материал на эту тему можно найти в статье автора под названием «Характер и особенности Великой Отечественной войны».

Что касается руководителей Советской России, то эти младореволюционеры не сомневались в кратковременном действии Брест-Литовских договорённостей, пребывая в романтической уверенности в скорой и неизбежной революции как в самой Германии (предпосылки к этому были), так и в некоторых других европейских странах. После этого народы Европы установят границы своих государственных образований в духе братской любви и дружбы, а может быть договорятся о полном устранении всяческих границ и барьеров.

Поняв, что русские не имеют регулярной армии, способной противостоять внешней военной силе, бывшие союзники России решили, что наступило подходящее время для разграбления ослабевшей державы. В марте 1918-го англо-франко-американские войска десантировались в Мурманске, а затем захватили Архангельск и другие города и селения русского Севера.

В начале ноября 1918 года в Германии произошла революция, свергнувшая монархию, после чего Германия капитулировала, признав своё поражение. 11 ноября 1918 года во Франции было подписано Компьенское перемирие, зафиксировавшее окончание Первой мировой войны. Через два дня, 13 ноября ВЦИК РСФСР объявил об аннулировании Брестского мирного договора, который просуществовал, таким образом, восемь месяцев.

Всё произошло так, как уже не раз бывало в истории народов и государств. Условия всякого мирного соглашения диктует победитель побеждённому, или более сильная сторона более слабой. Однако со временем, когда политический климат меняется, проигравшая или более слабая сторона отбрасывает невыгодное мирное соглашение целиком или частично. Вспомним, что проигравшая Крымскую войну Россия ждала 14 лет, чтобы объявить о непризнании тех статей Парижского договора, которые ущемляли её интересы на Чёрном море. Если этого не было бы сделано, России пришлось бы неограниченно долго ждать милостивого разрешения Запада и, скорее всего, страна навсегда распрощалась бы с Черноморским флотом.

Советская Россия аннулировала Брестский мирный договор целиком и навсегда. Страны Антанты и их союзники, со своей стороны, изначально игнорировали Брестский мир по той причине, что ленинское правительство они не признавали, и делали вид, что в природе его не существует. Зато адмирал Колчак был признан Антантой Верховным правителем России, что было вполне ожидаемым актом. Дело в том, что Колчак, будучи британским офицером и состоя на службе британской короне, всегда выступал в качестве проводника и защитника английских интересов в России, или, другими словами, в качестве «смотрящего».

А что же Германия? А о ней «позаботились» страны-победительницы, прописав в Компьенском мирном соглашении пункт, согласно которому Германия обязывалась денонсировать Брест-Литовский мирный договор. Ещё раз Германии напомнили об этом в тексте Версальского мирного договора от 28 июля 1919 года. Здесь в статьях 116 и 117 Германия соглашалась признать отмену Брестского договора и всех других соглашений, заключённых ею с Советским правительством. Германия признавала «независимость всех территорий, входивших в состав бывшей Российской империи к 1 августа 1914 года».

Поверженную Германию заставили также признать все договоры и соглашения, которые страны-победительницы заключили или заключат в будущем с государствами, которые «образовались или образуются на всей или части территории бывшей Российской империи».

Всё это означало, что на территории исторической России заранее планировалось создание квазинезависимых территорий-государств. А само Российское государство после такого расчленения политически и географически переставало бы существовать.

После выхода Германии и её союзников из войны положение Советской России значительно ухудшилось. На Украине и в Закавказье позиции германских оккупантов занимали англо-французские захватчики. Они послали свой флот и высадили в ноябре и декабре 1918 года десанты в Одессе, Севастополе и Батуми.

Победившие страны накопили с учётом трофеев горы разнообразного и избыточного по количеству вооружения, а склады ломились от военной амуниции. Чтобы это «добро» не пропадало, было принято решение о передаче его тем преданным Западу силам внутри России, которые вели бескомпромиссную борьбу с большевиками. Белогвардейцам поставляли не только стрелковое оружие, но и артиллерию, танки, самолёты.

Реакцией на возникшие угрозы стало образование 30 ноября 1918 года Совета рабочей и крестьянской обороны во главе с В.И. Лениным. Этот новый государственный орган позволил консолидировать управление вооружёнными силами и народным хозяйством. Возможно, что деятельность ленинского Совета обороны послужила для Сталина образцом при создании 30 июня 1941 года Государственного комитета обороны и наделении его чрезвычайными полномочиями. И вообще, Сталину было с кого брать пример в своей деятельности: при случае он всегда подчёркивал, что Ленин оставил нам великое государство, и наша задача – сохранить его.

Для страны Советов «незабываемый 1919-й» начинался тяжело. Армия Колчака из Сибири через Урал и Предуралье с боями продвигалась к Волге. Деникинские войска летом 19-го развернули наступление на Москву. Генерал Юденич и его союзники предприняли попытку захвата Петрограда.

В результате совместных усилий интервентов из 14 стран и белогвардейцев Советская республика оказалась в огненном кольце и в условиях экономической блокады. Западные центры силы не сомневались в неизбежном поражении большевиков, после чего должна будет вступить в действие программа расчленения России.

Планировалось незамедлительно признать независимость территориальных и национальных образований внутри бывшей Российской империи. Дальнейшие шаги также хорошо просматривались. Поскольку никакое из квазигосударств не станет экономически самостоятельным, то оно вынуждено будет обращаться за помощью к богатым западным покровителям. Помощь, конечно, предоставят, но в обмен на долгосрочную или бессрочную эксплуатацию природных богатств и существующей инфраструктуры. Предварительно населению доходчиво объяснят, где в целях безопасности и национальной самоидентичности желательно провести разграничительные линии.

После таких советов и пожеланий межэтнические и межконфессиональные конфликты будут гарантированы на многие десятилетия вперёд. Зато в случае таких конфликтов западные государства предстанут в роли арбитров и миротворцев, помогая возводить высокие стены (барьеры) и другие разделительные пограничные сооружения.

Вот какие составлялись грандиозные планы, но им не суждено было исполниться, потому что народы России защищали другой образ будущего своей страны и своего места в ней.

Ленин и большевики ставили своей целью объединить все народы бывшей империи в единое общенациональное справедливое государство. Это была архитрудная задача, учитывая этническое и религиозное разнообразие, но она была положительно решена. Каким образом и за счёт чего?

Во время Гражданской войны имело место, прежде всего, вооружённое противостояние, но не только. С одной стороны, действовала Белая армия под началом опытных генералов и кадровых офицеров, Идеологическую работу в армии и среди населения проводили православные священники.

С другой стороны, это – Красная армия, ведомая талантливыми военачальниками из народа, чаще всего бывшими унтер-офицерами. Идеологическое сопровождение здесь осуществляли комиссары, агитаторы и пропагандисты коммунистических идей.

Носители коммунистического мировоззрения обращались к народным массам непосредственно, игнорируя формальных светских и религиозных лидеров. В их образе будущего отсутствовала эксплуатация человека человеком. Труд на благо общества и справедливое распределение общественных богатств покончат с бедностью и нищетой. Неграмотность будет ликвидирована. В новом государстве дети будут окружены постоянной заботой и смогут получать образование, достаточное для осуществления их планов и надежд. Благодаря всему этому станут реальностью многовековые мечты сельских и городских тружеников о достойной и счастливой жизни на Земле.

Большевики были уверены в том, что религии, каждая из которых исключительно себя объявляет единственно истинной, способствуют разъединению и обособлению народов по религиозному признаку. Поэтому в образе грядущего устройства России преобладали элементы, имеющие ценность и привлекательность для всех граждан будущей державы, независимо от их национальной принадлежности и вероисповедания.

В отличие от этого, служители культов о счастливой жизни на Земле речь вообще не вели и не ведут. Своим единоверцам они обещали и обещают счастливое посмертное существование в образе райской жизни лишь на условиях полного послушания и строгого выполнения определённых установок в жизни земной. Всем остальным, кто этим условиям не удовлетворяет, гарантируется место менее привлекательное, чем рай.

Кто победил в соревновании образов, известно: философия жизни одолела философию смерти! Эта истина стала проявлять себя уже к концу 1919 года, когда под воздействием ударов Красной армии и непрерывных атак партизан в тылу интервентов и белогвардейцев кардинальным образом изменилась военная обстановка в стране: армии Колчака и Юденича были разгромлены, а Деникин искал спасения в отступлении на юг.

В следующем 1920 году основные интервенционные силы потерпели окончательное поражение, а в ноябре того же года Крым был освобождён от интервентов и остатков белогвардейцев под командованием Врангеля. На Дальнем Востоке интервенция продолжалась ещё до 1922 года.

Запад на некоторое время оставил Советскую Россию в покое, будучи твёрдо уверенным в том, что экономические трудности в разорённой стране и внутренние противоречия вскоре уничтожат большевистскую власть. Надо просто набраться терпения и немного подождать. И дождались!

30 декабря 1922 года Первый Всесоюзный съезд Советов объявил о создании Союза советских социалистических республик (СССР). Весь мир ахнул от изумления. Каким-то непостижимым образом, вопреки этническим и религиозным различиям, большевики сумели собрать воедино страну «от Москвы до самых до окраин». На мировых географических картах новое государственное образование почти полностью совпадало с границами исторической России. В связи с этим за границей повсеместно сохранилось и применялось старое название «Россия», а названия СССР и Советский Союз использовались, как правило, только в официальных документах.

Смертельно больной В.И. Ленин мог позволить себе умереть спокойно, зная, что осуществилась мечта всей его жизни о построении на территории России государства нового типа, свободного от эксплуататорских классов. И в государстве этом вместо насквозь прогнившей и коррумпированной старой системы власти создана справедливая власть трудящихся посредством избираемых и контролируемых народных лидеров, объединённых в Советы всех уровней. Именно в Советах Ленин видел проявление подлинной демократии, т.е. народовластия, свободного от влияния политиканов и денежного закулисья.

Большевики не обманули народ, точнее, народы, населяющие Россию. Они понимали, что в стране с неграмотным или малограмотным населением не мыслим подлинный технологический и социальный прогресс. Страна нуждалась в широкой культурной революции. Первый шаг в этом направлении был сделан ещё в 1919 году после подписания Лениным декрета о ликвидации неграмотности населения в возрасте от 8 до 50 лет. Это положило начало массовому обучению неграмотных детей и взрослых.

Молодой республике после окончания Гражданской войны и изгнания интервентов требовались тысячи специалистов для народного хозяйства мирного времени. Была быстро налажена система подготовки и переподготовки кадров. Для работающей молодёжи создавались условия получения среднего и высшего образования без отрыва от производства через систему вечернего и заочного обучения. Ничего подобного не было нигде в мире.

В статье автора под названием «О том, как создавалось оружие Победы» приводятся примеры того, как люди, получившие до революции образование в объёме трёх классов церковно-приходской школы, в Советскую эпоху достигали вершин образования и мастерства, становясь известными конструкторами, изобретателями, учёными.

В целом, Советская власть заботилась о том, чтобы любой человек труда, а не только хорошо образованные люди, имел возможность повысить свой социальный статус, исходя из собственных трудовых достижений. С этой целью поощрялся и вознаграждался всякий добросовестный труд на благо общества («человеку по работе воздаётся честь»). Ударники труда и победители соцсоревнований получали премии и правительственные награды. Имена многих из них знала вся страна. Для них была открыта дорога в Верховный Совет СССР, а также в республиканские, региональные и местные Советы народных депутатов.

Считалось обязательным иметь в каждой союзной республике университет с обучением на родном языке, Академию наук, киностудию, консерваторию, а также прикладные НИИ, отраслевые ВУЗы и техникумы, театры и кинотеатры, концертные залы, музеи, дворцы и дома культуры, клубы.

Можно сказать, что Советская страна мобилизовала все свои интеллектуальные и созидательные возможности, чтобы от разрухи и отсталости за короткий исторический период сделать рывок к могучему социальному государству. Моральным стимулом для трудового энтузиазма было осознание каждым тружеником того факта, что результаты труда идут на пользу всем современникам и будущим поколениям, а не служат целям обогащения кучки ненасытных дельцов, финансовых воротил, богатых бездельников, спекулянтов и прочих паразитов.

Успехи культурной революции в СССР создали предпосылки для дальнейшего движения вперёд. Речь идёт о масштабной индустриализации страны, начатой в 1928 году с целью укрепления её обороноспособности и развития тех отраслей народного хозяйства, которые производят орудия труда и средства производства.

Чтобы купить в развитых странах заводы, промкомбинаты, передовые технологии, требовалась в значительных объёмах иностранная валюта. Её приток обеспечивал в основном экспорт сырья (нефти, леса, железных и марганцевых руд), но этого было недостаточно.

В царской России был хорошо развит зерновой экспорт, дававший значительные валютные поступления, однако этот источник практически иссяк в условиях сложившегося к тому времени мелкотоварного сельхозпроизводства.

Как известно, в соответствии с Декретом о земле крестьяне получили на правах пользователей земельные наделы, как правило, за счёт экспроприации крупных помещичьих и церковных (монастырских) землевладений. С одной стороны, большинство крестьян было удовлетворено получением в своё пользование значительных, по их меркам, земельных площадей (в среднем 4,5 га). Но, с другой стороны, с точки зрения аграрной экономики при этом автоматически произошёл переход от крупнотоварного производства к малоэффективному мелкотоварному производству. Отдача от такой экономики с трудом покрывала внутренние потребности страны, поэтому о значительном экспорте сельхозпродуктов можно было только мечтать.

С этой первой проблемой была тесным образом связана проблема вторая: единоличные крестьянские хозяйства были обречены на низкую производительность труда из-за невозможности использования дорогостоящей сельхозтехники (тракторов, комбайнов). А отсутствие спроса на такую технику, в свою очередь, делало ненужным создание заводов, производящих сельскохозяйственные машины и оборудование.

Кроме того, из-за недостатка сырья оставалась в неразвитом состоянии такая важная для страны отрасль, как переработка сельхозпродукции. Получался порочный замкнутый круг. Что было делать в этих условиях? Не отдавать же землю обратно помещикам и церковникам?! Была ещё третья проблема, чувствительным образом задевавшая престиж государства, исповедующего принципы социальной справедливости. Выяснилось, что дореволюционные бедняки, получив долгожданную землю, в значительном количестве по-прежнему находились в бедности (35% крестьянских хозяйств). До революции этот показатель составлял 80%, но многие крестьяне, освободившись от арендной платы и земельных долгов, смогли реализовать свои потомственные хозяйственные навыки и выйти из нужды.

В отличие от них бывшие батраки и подёнщики просто не имели навыков самостоятельного ведения хозяйства, ибо ни они сами, ни их родители не были к этому подготовлены, довольствуясь случайными, или сезонными заработками. К ним примыкали и те крестьяне, которые хотя и проживали постоянно в сельской местности, но зарабатывали на жизнь не сельхозтрудом, а с помощью отхожих промыслов. Все эти «советские бедняки» были бы рады начать новую жизнь, но для обработки земельного надела требовались орудия труда и рабочий скот, а денег на их покупку у бедняков не было. Вот и приходилось беднякам, чтобы прокормить семью, батрачить у богатых кулаков.

Последние мечтали стать новыми помещиками, но советские законы этому препятствовали. По логике кулаков, они имели достаточно денежных средств, чтобы скупить у бедняков их наделы, которые фактически не обрабатывались и зарастали бурьяном. Да и бедняки были как бы ни против того, чтобы получить какие-никакие деньги за свои земельные участки, которые были им не в радость, а в тягость. Но государство запрещало куплю-продажу земли, и кулаки (5% крестьянских хозяйств) ненавидели Советскую власть, как помеху на пути их обогащения.

Основную массу крестьянства (60%) составляли так называемые середняки. Это – самодостаточные крестьяне, успешно ведущие свои дела. Производимая ими продукция обеспечивала относительный достаток в семье, а небольшие излишки сельхозпродукции шли на продажу, чтобы потом на вырученные деньги можно было купить необходимые промтовары.

Крестьяне-середняки к обогащению не стремились, наёмных работников не держали. Их, по большей части, устраивал тот уровень доходов, который давало их единоличное хозяйство. И в этом их позиция вступала в противоречие с интересами государства, озабоченного в целом низкой отдачей аграрного сектора народного хозяйства.

Здесь уместно ещё раз напомнить, что в СССР земля была национализирована и объявлена государственной (общенародной) собственностью, которой надлежало распоряжаться в интересах всех граждан страны, а не только крестьянства.

Руководство страны вынуждено было признать, что государство, как земельный собственник, действует неэффективно и потому аграрный сектор нуждается в коренном реформировании (социалистическом переустройстве деревни). Решено было провести коллективизацию сельского хозяйства путём объединения единоличных крестьянских хозяйств в колхозы для совместного ведения общим трудом крупного аграрного производства.

В качестве прототипа колхоза избрали сельскохозяйственную артель, которая уже была хорошо известна. В артели в отличие от коммуны достигалось сочетание общественного труда и труда личного (семейного). Для этого каждой семье выделялся приусадебный земельный участок для ведения личного подсобного хозяйства.

Хотя государство располагало всеми правами собственника земли, однако советскому руководству было важно представить колхозное строительство, как процесс добровольного объединения крестьян, а не как некую насильственную акцию. Власти старались проявить терпение, и потому коллективизация заняла значительный промежуток времени (1928 – 1933 гг.). Все эти годы (пять лет!) крестьян уговаривали вступать в колхозы.

Тем не менее, на Западе всё равно коллективизацию стали изображать, как насильственную экспроприацию земель, принадлежащих мелким собственникам. При этом умышленно замалчивался тот факт, что в СССР никаких мелких частных землевладельцев не было, поскольку земля изначально находилась в государственной (общенародной) собственности. Им ли было не знать, чем отличаются права собственника земли от прав пользователя (арендатора)?!

Первыми в колхозы стали активно записываться бедняки, которые видели в этом шанс, чтобы изменить свою жизнь к лучшему. Основная масса середняков занимала пока выжидательную позицию. Связывать свою жизнь с колхозом поначалу решились немногие. Эти середняки-пионеры сделали правильный выбор: авторитет в крестьянской среде и хозяйственные навыки способствовали выдвижению их на руководящие должности бригадиров, членов правления и т.п.

Естественно, что после объединения индивидуальных земельных паёв бедняков и части середняков суммарная площадь колхозной земли стала весьма значительной, хотя с точки зрения конечного результата мало что изменилось.

Власти понимали, что реальных успехов можно ожидать только после укрепления материально-технической базы колхозов, а средств на это в самих хозяйствах не было. Последовало решение ускоренными темпами создавать по всей стране сеть машинно-тракторных станций (МТС), каждая из которых должна была обслуживать несколько колхозов. Все расходы, связанные с покупкой техники, её содержанием и обновлением государство брало на себя.

Известно, что агитацией крестьян за вступление в колхозы занимались тысячи человек из среды городской и сельской молодёжи (комсомольцы). Однако лучшим агитатором стал присланный из МТС трактор, который на глазах всех односельчан быстро и легко вспахал колхозное поле. После этого и других технических демонстраций середняки в массовом порядке стали подавать заявления с просьбой принять их в колхоз.

Кулаки оказывали яростное сопротивление процессу коллективизации. Они уже привыкли государственную землю считать своей собственностью и возвращать её законному владельцу (государству) не желали. Действия кулаков носили все признаки ожесточённой классовой борьбы: они портили и уничтожали колхозное имущество, убивали колхозных агитаторов и активистов.

Власть ответила репрессиями в отношении кулаков, припомнив им эксплуатацию наёмного труда бедняков. Кулаки выселялись на заранее определённые территории, а земля, скот и рабочий инвентарь передавались колхозам.

Во время ВОВ немецкие оккупанты высоко ценили бывших кулаков, считая их своей опорой в сельской местности. В зависимости от степени грамотности их могли использовать либо в оккупационной администрации, либо в карательных отрядах. Услуги пособников нацистов вознаграждались в форме уменьшения налогов, передачи им ранее конфискованного имущества, скота, земельных участков.

Об этом пишет в своей книге Б.Н. Ковалёв: «Массовое возвращение из Синявинских поселений под Ленинградом кулаков, выселенных туда в 1931 – 1934 годах, с одной стороны, способствовало расширению и укреплению пронемецки настроенного слоя граждан, но с другой стороны – ухудшило положение их односельчан, так как все расходы по обустройству «пострадавших от жидо-большевистской власти» на местах были возложены на последних» (Ковалёв Б.Н. Повседневная жизнь населения России в период нацистской оккупации).

Едва ли кто-либо будет отрицать тот факт, что процессы социалистического преобразования города и деревни протекали очень непросто, поэтому обиженных и недовольных действиями властей было предостаточно. Однако в СССР одновременно действовал мощный демпфирующий фактор, приглушающий и сглаживающий всплески недовольства и обиды. Речь идёт о государственной политике защиты детства и заботы о подрастающем поколении.

Большевики не обманули народ, когда в своё время не только провозгласили лозунг «Всё лучшее – детям!», но и наполнили его реальным содержанием. Этот факт подтверждают даже наши недруги. Так известный танковый генерал Г. Гудериан в своих мемуарах вынужден признать: «Школа находилась в прочном здании, как и все школы в Советской России, находившиеся почти всюду в хорошем состоянии. Для школ, больниц, детских садов и спортивных площадок в России было сделано много. Эти учреждения содержались в чистоте и полном порядке» (Гудериан Г. Воспоминания солдата).

Граждане СССР, имеющие детей, а также те, кто только мечтал о семейной жизни, знали, при всех жизненных трудностях и сложностях их дети не пропадут, а получат медицинскую помощь и социальную поддержку. Им будет гарантировано образование и возможность выбрать профессию по душе.

По причине спокойной уверенности в том, что подросшие дети никогда не станут безработными, нищими или бесправными батраками, родители их, как правило, пребывали в согласии с действующей властью со всеми её «перегибами» и «перекосами». По этой же причине в стране отсутствовала сколько-нибудь широкая социальная база для оппозиции. Всей этой реальности не понимают и не хотят принять в расчёт враги и критики Советской цивилизации, педалирущие тему репрессий.

Кстати, о репрессиях. Лично у меня есть свидетельские показания человека, жившего и работавшего в то время. Этот свидетель – моя мама Калинина Мария Михайловна. Родилась она в 1917 году в многодетной крестьянской семье. С детства мечтала стать учителем. Эта её мечта осуществилась в 1937 году, когда она переступила порог поселковой средней школы, куда её направили по распределению после окончания Спасского педучилища.

Следующая мамина мечта состояла в том, чтобы заменить свидетельство об окончании педучилища на полноценный диплом о высшем образовании. С этой целью она в 1938 году поступает в Московский заочный педагогический институт, закончить который она смогла только после окончания войны в 1951 году.

В начале 70-х я обратился к маме с просьбой вспомнить о наиболее памятных событиях первого года её учительства, держа в уме, что это был 1937 год. Мама вспоминала о своих волнениях и переживаниях в связи с началом работы в незнакомом коллективе. С удовольствием вспоминала она, как в первый раз пошла в клуб на танцы, и её приятно поразило, как там было весело и как много было вокруг молодых людей, некоторые из которых стали её поклонниками.

Затем мама с гордостью рассказывала о своей первой зарплате, на которую она купила себе меховую доху, о том, что в магазинах всё было дёшево и доступно. Тут надо сказать, что родственники не помогали маме при обучении, поэтому достойная оплата учительского труда была несопоставима с теми скромными средствами, которыми ей приходилось довольствоваться в процессе обучения.

В конце концов, я прямо спросил маму о том, были ли в посёлке аресты или иные преследования людей, на что она ответила категорично отрицательно. Да, в газетах писали о врагах народа и о судах над ними, но всё это было далеко и никак не затрагивало привычный образ жизни обитателей посёлка. Потом мама ругала Хрущёва, который оклеветал Сталина и использовал партию для достижения собственных корыстных целей (сама мама вступила в партию в 1942 году).

Следует признать правоту тех, которые утверждают, что предвоенные кадровые чистки, в которых также пострадали невиновные люди, не изменили глубинное сознание народа, и его веры в существовавший общественный строй.

Закончить тему уместно известными статистическими данными: за время после начала индустриализации к 1938 году промышленное производство в СССР выросло в 9 раз в сравнении с 1913 годом, что позволило стране занять по этому показателю первое место в Европе и второе место в мире (после США).

Успехи в аграрном секторе были также впечатляющими. Если в предвоенном 1913 году в России был собран рекордный за многие годы урожай зерновых в 80 млн. тонн, то в предвоенном 1940 году валовое производство зерновых культур в СССР составило

450 млн. тонн. Как говорят, почувствуйте разницу.

Последнее предложение вполне могло бы стать заключительным на аграрную тему, но вдруг я понял, что недруги Советской цивилизации в ответ станут утверждать, что за свой труд крестьяне получали ничтожные средства существования, поскольку, дескать, почти всё забирало государство. Как доказать, что фактически в предвоенные годы сельские труженики получали за свой труд достойную оплату как в денежном выражении, так и в форме натуральной оплаты? Статистика в этом деле – недостаточный помощник. Необходимы убедительные жизненные примеры.

Помог случай. Впрочем, ещё во время работы над книгой «Когда родился и умер Иисус из Назарета» я убедился, что благоприятные случайности возникают так часто, что вправе говорить об информационной поддержке извне.

Например, бывало так, что при движении мимо библиотечных полок глаза вдруг фокусируются на какой-нибудь книге, а руки сами тянуться к ней. Начинаешь перелистывать страницы книги и натыкаешься на материал, указывающий направление дальнейшего поиска. Интернет тоже помогает, когда вдруг как бы случайно открываются нужные и полезные сайты.

Нечто подобное произошло и на этот раз. В своё время я с большим вниманием и интересом прочитал книгу воспоминаний лётчика-истребителя Бориса Ерёмина «Воздушные бойцы». Повторно обращаться к этой книге в мои планы не входило. Тем не менее, почему-то стал бегло просматривать её содержание. И, вот оно…

Конец осени 1942 года. Гитлеровские войска вышли к Волге в районе Сталинграда и к

предгорьям Кавказа. Советский Союз потерял к этому времени в экономическом плане важные источники сырья и миллионы гектаров сельхозугодий. Понимая весь драматизм сложившейся ситуации, саратовский колхозник из сельхозартели «Стахановец» Ферапонт Головатый пишет письмо Верховному Главнокомандующему И.В. Сталину. В этом письме он просит принять от него личные сбережения в сумме 100 000 рублей с тем, чтобы на эти деньги построить истребитель и передать его в качестве подарка лётчику Сталинградского фронта.

В письме, в частности, говорилось: «Провожая своих двух сыновей на фронт, я дал им отцовский наказ – беспощадно бить немецких захватчиков, а я со своей стороны обещал детям помогать самоотверженным трудом в тылу… Советская власть сделала меня зажиточным колхозником, и сейчас, когда родина в опасности, я решил помочь ей всем, чем могу».

Ответная телеграмма Сталина была краткой и точной: «Спасибо Вам, Ферапонт Петрович, за Вашу заботу о Красной Армии и её Воздушных силах. Красная Армия не забудет, что Вы отдали все свои сбережения на постройку боевого самолёта. Примите мой привет».

Из книги Б. Ерёмина мы узнаём, что «у Головатого в личном пользовании была пасека – 22 пчелиных улья. Деньги от продажи мёда составили большую часть нужной суммы, остальное добавили от продажи овощей и зерна. Оставили себе ровно столько, чтобы прокормить до нового урожая 16 едоков, всё остальное пошло в дело. В Саратове Головатый был принят П.Т. Комаровым (первый секретарь обкома и горкома ВКП(б),

— Г.К.), который получил указание от Верховного Главнокомандующего принять от

Ф.П. Головатого деньги, поблагодарить его и вызвать лётчика с фронта» (Ерёмин Б.Н.

Воздушные бойцы).

Принять подаренный истребитель Як-1 поручили майору Ерёмину, который, во-первых, воевал в это время на Сталинградском фронте и, во-вторых, приходился земляком Головатому. Церемония передачи-приёма подарка проходила в Саратове на площадке бывшего комбайнового завода, который выпускал теперь боевую технику. «На самолёте сбоку, на фюзеляже, была сделана надпись: «Лётчику Сталинградского фронта гвардии майору Ерёмину от колхозника колхоза «Стахановец» Головатого». Я смотрел на эту машину, понимая, что в ней овеществлён труд всей большой семьи Ф.П. Головатого» (там же).

Патриотический почин Ф. Головатого с помощью газет и радио стал известен всей стране. Нашлось немало последователей. Например, вскоре труженики колхоза «Северный маяк» в Узбекистане передали в отделение Госбанка два чемодана денег в сумме один миллион рублей для постройки самолёта-бомбардировщика.

«Колхозники Московской области передали танкистам приобретённые на трудовые сбережения танки с надписью «Московский колхозник»… Это движение стало всенародным. За годы войны в фонд обороны и в фонд Красной Армии (по данным архива Министерства финансов Союза ССР) поступило добровольных взносов на общую сумму 16 миллиардов рублей. Кроме того — 13 килограммов платины, 131 килограмм золота, 9519 килограммов серебра, на 1,8 миллиарда рублей драгоценностей, более чем на 4,5 миллиарда рублей облигаций и на 500 миллионов рублей вкладов в сберкассах. На эти средства было построено свыше 30 тысяч танков и САУ, 2,5 тысячи самолётов, подводные лодки и много другой боевой техники» (там же).

Вряд ли следует что-либо добавлять к этим сведениям. Народ защищал свою страну и свою власть. Можно ли было кому-либо в мире победить такой народ?!

А колхозник Ф. Головатый вновь прославился в 1944 году. К этому времени подаренный им Як-1 износился настолько, что техническая комиссия признала его негодным к боевой эксплуатации. Решено было передать знаменитый самолёт в музей. Весть об этом взволновала Ф. Головатого, и он решил собрать деньги на новый самолёт. На счету его семьи находилось 1000 заработанных трудодней, а недостающие деньги пришлось брать взаймы у родственников-односельчан.

Так Б. Ерёмин стал летать на более совершенном истребителе Як-3. Саратовский авиазавод как раз перешёл на серийный выпуск этих машин.

Продвигаясь к окончанию статьи, вдумчивый читатель, возможно, заметит, что тема Брестского мира требует более тщательного и подробного анализа. На это замечание у автора есть такое возражение: А кто сейчас вообще вспоминает о Брестском мирном договоре? Разве что только те ангажированные историки и политологи, которые видят в этом лишний повод для того, чтобы «пнуть» большевиков за всё хорошее.

Да, приходится признать, что в современной России развелось немало тех, кто подражает бунинской привычке «самыми последними словами обкладывать большевиков». Дело в том, что обругивание большевиков приносит больше дивидендов (фонды, гранты), чем объективный и честный анализ исторических событий. Вот и «тянут пустышку» Брестского мира, изображая его, как некую национальную геополитическую катастрофу с далеко идущими последствиями.

Если это так, то покажите, где, когда и в каких межгосударственных или международных документах после 1919 года имеются ссылки на Брестские соглашения? Ничего подобного нигде нет, как нет в архивах МИД и самого подлинного документа по причине того, что Брестский договор стал никчемным сразу после того, как его аннулировали договаривающиеся стороны и не признало мировое сообщество.

На самом деле за всеми этими громкими обличительными восклицаниями стоит, по меньшей мере, плохо скрываемая досада по поводу того, что большевики и их сторонники благодаря Брестскому перемирию выстояли в 1918 году, потом выгнали вон интервентов и их пособников, затем заново собрали страну и превратили её в великую державу. Именно это и является «катастрофой» в головах тех, кого не устраивает такой ход истории. Как уж тут сдержать досаду?!

В целом, радует тот факт, что всё больше неравнодушных граждан РФ активно подключается к процессу очищения исторического дерева народной жизни от плесени и поганых грибов, возникших по вине фальсификаторов истории.

Впрочем, каждый шаг на этом пути встречает сопротивление, переходящее в контратаки. Борьба продолжается, и победит в ней тот, кто скажет себе и другим: «Наше дело – правое!».

Калинин Г.А.